Как у некоторых людей при лихорадке повышается температура, у меня повышается концентрация психофизических токсинов в крови. Которые пройдя через гематоэнцефалический барьер, внедряются в мое сознание. Начиная размножаться этот ms.Smitt сразу поражает единственное имунотело в организме — здравый рассудок. И лихорадка начинается.

Первые симптомы проявляются в виде жалости. Жалость к себе — это когда беспричинно появляется плохое настроение, я выгляжу грустным, жалким и расстроенным. Мне казалось я специально притворяюсь жалким, что бы привлечь внимание противоположного пола, но это продолжается слишком долго и безответно, так что безусловный тормоз должен был уже сработать.
Иногда, или при игнорировании жалости к себе, она направляется на другого. Мне вдруг кажется что я перед кем то виноват. Что стоило помочь, сделать что то, вот тогда вот, а я ушел, не помог, будто я должен был. И я вот сижу в маршрутке допустим, и не о чем думать не могу кроме этого — весь в напряжении такой, и не пройдет пока что-то не придумаю. Извиниться надо что-ли, помочь чем-нибудь, загладить так сказать «вину». А главное как резко отпускает когда придумываю как это сделать.
Но всегда было больше жалости к Себе, с подобием на «Овсанизм».
Часто токсикация жалости сопровождается приступообразными порывами «создавать!». Эдакое кратковременное, сладкое чувство власти и контроля над всем. Сразу хочется включить, извиняюсь, ввести в свой звуковой анализатор дозу звукового наркотика, дабы четче выразить образ персонажа, рожденного у меня в голове, который эпично подгинает мир под себя.
(спасает прекрасную принцессу или убивая большого, ужасного дракона, да так что бы красавица видела, какой он молодец, управляется своим большим и длинным мечом)
Зачастую именно из таких, только скрытых, приступов власти и рождались эпичные битвы моей истории.
Но это не тот случай, между приступами жалости я это называл: «есть спичка, нет пороха». На самом деле: «есть огонь, нет жара».
Так же часто вдруг, мгновенно мне хочется отправится куда то далеко. Я 
становлюсь таким самоуверенным, тянусь уже другу звонить, давай мол типо, на Эверест сразу, а уже через пять минут я сонный как черепаха, и — да ну его, этот Эверест, тут кровать есть.
Иногда порывы создавать выражаются в коротких, более спокойных «признаниях сил природы». Я могу обратится к сильному ветру, с поднятыми руками, с тем что бы он дул сильнее, да так что бы деревья повылетали. Наверно именно эту силу чувствовали люди древности поклоняясь богу грома и молний. Или же я могу в таком порыве придумать пару рифмованных строк, которые потом никуда не всунешь, не высунешь, точнее просто забуду.
Но самый апогей мрака начинается тогда — когда лихорадка переходит в гиперперитическую. 
Начинаются грустные мысли.
Меня полностью парализует, я не способен чем либо адекватно заниматься, запоминать, короче — нормально функционировать. Кругозор мыслей сужается в одну точку, где остальное абсолютно неважно — есть только мои несбыточные надежды, недостижимые желания, нерешенные проблемы, каждую из которых кажется невозможно решить и конечно… барабанная дробь...
конечно там есть она. О Н А.
Недостижимый идеал всех моих желаний начиная с пубертатного периода или периода полового размножения — мой эксклюзивный и неповторимый понос мозга. Он одновременно и сгущает его на единицу объема и выносит начисто, мозг то.
Грусть, тоска, печаль могут набрать оборотов до ненависти к себе или окружающим аж до попыток причинить себе вред или окружающим, что так же приводит к… ну вы поняли.
Пока не дошли до самого конца хочу предупредить, что зачастую период гиперперитической лихорадки сопровождается фазами торможения и возбуждения.
К симптомам возбуждения относятся:
1-е колебание над пустым выбором, типо: куда пойти, а как пойти, а что купить, а зачем и т.д. тогда как и идти или есть я собственно не хочу совсем. Собственно мне нужно просто засунуть свою задницу в маршрутку и ехать домой.
2-е это все то, что должно быть «идеально». Вещи где хотя бы один атом стоит неправильно должны быть переделаны и все равно будет не то.
3-е производное от 2-го, когда я захвачен какой то дурацкой, абсолютли бесполезной идеей, которую мне хочется сделать прямо сейчас, прям жопа чешется как хочется сделать именно сейчас и немедленно! А потом все равно не то, не там, недостаточно идеально все — все надо переделывать.
И другие симптомы, которые я пока не выявил, не посеял, не пронумеровал.

С симптомами торможения все немного проще:
1-е это грустные мысли, как в лихорадке только эти уровнем пониже, не прокачаны так сказать, просто пустые, грустные мысли — ни о чем вообщем-то.
2-е просто персик — отсутствие мысли. Нет внутреннего диалога, как рубильник выключили, правда сбоку может показаться я залипаю и нефигово так, но это ничего страшного — самый безобидный симптом.
и 3-е ужасное поражение токсином ствола мозга, в частности «центра сна» и поперечно-полосатой мускулатуры. Приступ сопровождается мучительной слабостью, усталостью и сонливостью. Если не отвлекать — засну в любом положении за минуту. Но методом долгих опытов и ошибо-о-очка, методом пиндюлей было доказано — фаза проходит очень быстро при появлении на периферии нового очага возбуждения.
Кстати иногда случай жалости к себе приобретает окраску сонливости и я вдруг оказываюсь под одеялом, даже не переодевшись, а в голову как тараканы лезут жуткие фантазии крупного калибра, которые так и бомбят мою психику на тему сексуального садомазохизма.
Хроническая гиперперитическая лихорадка переходит в последнюю, самую тяжелую стадию жалости к себе. Ms.Smitt колонизируется тетрарным делением в гарнизоны психоинфекционных очагов.
(Уверен при желании (в прямом смысле) колонии ms.Smitt-а можно было бы вырастить на кровавом агаре кружки Петри)
Появляются симптомы сверх-сверх острой лихорадки.
— Беспричинное страдание от грусти-тоски-печали, чувство утраты и вины сопровождаемое обильным слезовыделением (не нытьем заметьте)
— Хождение в подозрительные места, с назойливыми мыслями о суициде, которые не приводят ни к чему хорош-ш-серьезному.
— Причинение себе боли в попытке избавится от чувства жалости к себе. (но эффект кратковременный)
— И самое жестокое — осознание бессмыслицы происходящего, неспособность ничего изменить и разрушение внутреннего мира на уровне веры и стремлений. Что требует срочного вмешательства со стороны, чего до последнего времени не происходило и ms.Smitt съедал все мое нутро и вымирал.

Да — именно, жрать оставалось нечего и один или пара ms.Smitt-ов переживали неблагоприятные условия в виде спор, а остальные выводились через мочеиспускательный канал во внешнюю среду.
Со временем моя покалеченная психика вставала на свои две и брела собирать хечь-поинты и аптечки.
Приступы повышения t могут повторятся, но недолго — ms.Smitt в латентном периоде лихорадки не сильно плодится и успевает вывестись через другие отверстия не без помощи ненадолго приобретенного иммунитета (в виде пофигизма на все).

А у тебя как прошли выходные?